Одному из самобытных, сильных поэтов, с метой призвания и грузом не доданного доныне признания, Алию Байзуллаеву (1939–2011) 20 марта исполнилось бы 80 лет.

Он работал в литературе с 60-х годов прошлого века. Работал самозабвенно, много. Создал большое количество стихов и поэм, рассказов, сказок, статей, эссе, произведений других жанров. «Мельницей мира стал я - моя работа - я сам» – это одно из ранних признаний поэта, и навсегда он был прикован к бесстрашной, трудной и одновременно счастливой работе. Формула «я мельница, я – мельник, я – зерно» также была вычеканена Байзуллаевым в молодости. Она, вмещая уникальный космизм поэта как его философию мировидения, устанавливает в столь свежей и мощной метафоре сущность его творчества. Всю жизнь мололи, переламывали жернова, вращаемые энергией его памяти, совести, сновидений, превращая все понятое, пережитое в поэзию. Увлечение изучением таких великих памятников культуры, как Коран и «Слово о полку Игореве», привело к тому, что он взялся их переводить на родной балкарский язык. Написал специальную монографию, сопоставляя «темные места» «Слова» с фактическим материалом устного народного творчества балкарцев и карачаевцев. Первая книга стихов А. Байзулаева «Къаяла» («Скалы») вышла в 1971 году и, восхищая одних, возмущая других, стала абсолютно новым словом в национальной поэзии. Как и последующие его сборники стихов и поэм: «Далекое поле», «Звездные стада», «Одинокое дерево», «Колесо времени» и др., а также научно-фантастические повести, сборник стихов «Снег и зола». «Тяжко сберечь совесть и душу,/ Коль совесть и душу теряет среда», - написал Али Байзуллаев в одном стихотворении. Он вопрошал: «– Откуда ты дуешь, ветер Насилья? – Дую, мой раб, отовсюду, Когда вижу твоё бессилье Перед каждым Иудой…». Изумлялся, томился перед неотступным вопросом: «Куда идем дорогой бесконечной В наручниках, цепях и кандалах?» По природе дара – тонкий лирик, захваченный миром внутренним, в последней книге Байзуллаев создает много таких стихов, каждый из которых является емким, экспрессивным памфлетом. От поэзии в них – голос, срывающийся, умоляющий, призывающий – остановитесь, послушайте. Да, «орда равнодушных подонков помогает неправде равнодушьем своим», а «власть тьмы сменилась тьмою власти», но в этом «Я тоже виноват». И в стихотворениях «Народ молчит, А что же делать?» «Поэту – лауреату», «Прежние и новые», «Заявления в Лигу наций», «Мы не умножаем предков славу» - и социология, и философия, и политология, и молитва. Портреты времени, истории и то, что они делают с человеком, культурой, народом, прочерчены поэтом, который не умел обманываться и обманывать, а пребывая у последней черты – тем более. Его память собирает собственное, личное время. Детство, юность, зрелость и даже старость, которую он изумленно приветствует: «Ну здравствуй, заветная, кто же мечтал дожить до тебя». До старости он дожить не мог, никто из больших поэтов, оставаясь поэтом, до старости не дожил... Али Байзуллаев жил литературой, много сделал для культуры, он сильный, подлинный поэт и нельзя нам его забывать. Раиса Кучмезова