Как вернуть республиканской онкологической службе доверие в глазах населения, улучшить качество лечения, оптимизировать ее работу, внедряя современные методы, добиться в итоге снижения смертности и инвалидности среди больных? 

Проблема профилактики и лечения онкологических заболеваний многие годы была и остается наиболее значимой и острой в республиканской медицине. Об этом в своем интервью корреспонденту РИА «Кабардино-Балкария» рассказал главный врач Республиканского онкологического диспансера, кандидат медицинских наук Анатолий Канцалиев.

Наш собеседник после аспирантуры онкологического научного центра РАМН с 1994 года работал ассистентом кафедры хирургических болезней, затем доцентом кафедры госпитальной хирургии медицинского факультета КБГУ. С 2009 по 2012 годы - главный врач районной больницы в городе Прохладном. В марте 2012 года был назначен исполняющим обязанности министра здравоохранения КБР. Республиканский онкологический диспансер возглавляет с мая 2013 года.

РИА КБР: - В каком состоянии республиканская онкологическая служба находится сегодня? 

А.К.: - Когда ты новый руководитель социально значимой организации, внутри которой накопилось множество нерешаемых годами проблем, всегда существует соблазн говорить плохо о своих предшественниках и обещать приложить все силы для скорейшего исправления ситуации. Я изначально не приветствую подобный подход.

Корень проблем нашего учреждения связан с тем, что с момента образования и последующие 40 лет оно работало в режиме монопольного приоритета в онкологии. Представьте себе поведение врача, который работает в единственном спецучреждении региона. Такой доктор прекрасно понимает, что его работа никак не зависит от недовольства пациентов и количества людей, уехавших на лечение  в другие регионы. В таких условиях доктору работать удобнее, выполняя легкие, небольшие операции, позволяющие спать спокойно и иметь гарантированный заработок. Неудивительно, что при такой системе у нас изменился сам принцип взаимоотношений доктора и пациентов не в пользу последних.

В онкологии доверие пациента к врачу имеет гораздо большее значение, нежели в других областях медицины, так как речь напрямую идет о человеческой жизни. Пациенты интуитивно чувствуют отношение к себе, поэтому стремятся в учреждения, где работают врачи, готовые брать на себя ответственность.

Есть и другая сторона, понять которую людям, впервые столкнувшимся с онкологической болезнью, не всегда удается правильно, из-за чего делаются поспешные выводы. Я имею в виду присущий врачам некоторый цинизм. В нашей области ярко выражен так называемый синдром психологического выгорания сотрудников онкослужбы. Доктора неформально делятся на две категории: закрывающихся в защитный «кокон», сквозь который человеческие эмоции и чувства почти не проникают, и тех, которые сопереживают вместе с пациентами и быстро психологически выгорают. Поэтому врачебный цинизм в онкологии выражен в умении видеть истинную суть вещей, не отвлекаясь на второстепенное.

При этом, вопреки всем проблемам и нареканиям к работе нашей службы, данные статистики показывают, что онкологическая заболеваемость в республике в полтора раза ниже, чем в среднем по стране. Хотя темпы снижения смертности от онкологических заболеваний в КБР ниже, чем в РФ. 

Без всякого сомнения, существуют резервы, позволяющие добиться лучших результатов.

РИА КБР: - Почему на диагностику и лечение онкологических заболеваний люди уезжают из республики и с чем они сталкиваются в столичных онкологических центрах?

А. К.: - Проблема отъезда жителей республики на лечение в другие регионы действительно является для нас болезненной. Эта проблема для нас одна из приоритетных, и мы всеми силами стараемся ее решить.

Со многими отъезжающими я лично беседую, задаю одни и те же вопросы: знаете ли вы конкретно, куда ехать и к какому доктору адресно обратиться, какие финансовые расходы вам предстоят? Большинство людей затрудняются ответить на эти вопросы и, ведомые стереотипами, готовы ехать куда угодно, лишь бы не лечиться в республике. К сожалению, страховка не покрывает всех предстоящих основных расходов.

Конечно, выбор места лечения - право любого пациента. Но надо понимать, что, к большому сожалению, расходы на лечение человека за пределами КБР обойдутся не в одну сотню тысяч рубле,й и это лечение зачастую не отличается от того, что может предложить наш онкологический диспансер.

В любом медучреждении врачи делятся на профессионалов с большой буквы и на тех, кто не смог себя реализовать, работая с минимальной отдачей. Получается, что какого бы уровня ни было медучреждение, как бы оно ни называлось, всегда есть вероятность столкнуться с малокомпетентным врачом, рассматривающим пациента в первую очередь как источник дохода.

РИА КБР: - Какие меры вы предпринимаете для оптимизации работы?

А.К.: - Любой инновационный процесс в закосневшей системе занимает длительное время. Главной моей задачей, безусловно, является сохранение всего хорошего, что накоплено в этом учреждении за 40 лет. В то же время нужно избавиться от того, во что превратились многие онкологические центры страны – а именно в фабрики по выколачиванию денег из пациентов.

Мы проводим оптимизацию приема. Увеличили время работы регистратуры, добавили окно для справок, посадили там сотрудников, которые умеют правильно оценить проблему пациента, не воспринимая его как раздражающий фактор. Далее мы поменяли местами кабинеты, у которых скапливались очереди, чтобы равномерно распределить людей по коридорам.

Внедряем принцип электронной и телефонной записи, чтобы люди заходили на прием в назначенное время, а не осаждали регистратуру и кабинеты. Это жизненно необходимо для нормальной работы.

Мы прекрасно понимаем логику человека, который пришел к нам, безусловно, по очень важной для себя проблеме, в крайней степени волнения. Если человек первый раз перенервничал только из-за того, чтобы отстоять очередь в регистратуру, прорваться для консультации к врачу, сдать анализы, сделать рентген в условиях стресса, замкнутого пространства, агрессивных людей в очереди - кроме негативной реакции ждать нам от него ничего не стоит.

Вынужден констатировать, что при той маленькой площади, на которой находится наша поликлиника, и том количестве людей, которые сюда приходят, мы полностью исчерпали весь комплекс мер по оптимизации работы.

РИА КБР: - Какую кадровую политику вы проводите в своем учреждении?

А.К.: - Взаимоотношения с персоналом могут быть нормальными только в том случае, когда твои подчиненные понимают, что их не делят на любимых и нелюбимых, не обманывают. Чтобы избежать текучки кадров, мы стараемся поддерживать высокий уровень заработной платы - в первую очередь, среднему медперсоналу, так как люди выполняют высококвалифицированные функции и подвергаются большим нагрузкам. Я исхожу из того, что требовать от работника выполнения обязанностей можно только в том случае, если его заработная плата оправдывает потраченные силы и здоровье. Зарплата среднего медперсонала у нас составляет порядка 22 тысяч, врачей - около 30 тысяч.

Новая кадровая политика позволила нам за неполных два года изменить мировоззрение персонала. Индивидуальную ответственность врачей мы дополнили более разумным и эффективным принципом коллегиальности, когда решение по лечению человека принимают минимум трое докторов.

На момент моего назначения главным врачом многие доктора были уже в преклонном возрасте и проработали в диспансере более 30 лет. Все эти годы они работали, не имея достойной смены. Сейчас ситуация изменилась, при этом те из врачей, кто смогли принять новые реалии, остались работать, и мы это только приветствуем, так как молодым докторам нужно перенимать опыт и традиции старших. К нам пришло достаточное количество молодых докторов, имеющих опыт работы в больших онкоцентрах. Наша задача при этом - обеспечить их всем необходимым для нормальной работы и максимальной отдачи.

Онкология – это очень специфичная сфера врачебной деятельности, требующая от специалиста не только хороших знаний, но и зрелой психики и жизненного опыта. Бывают ситуации, когда понять причины поведения пациента врачу возможно, только имея жизненный опыт.  Причинами странного поведения могут быть банальное материальное положение, когда человек один тянет всю семью, или женщина боится потери любимого мужчины, если будет вынуждена удалить грудь или детородные органы.

Так что для меня врач-онколог – это человек после 25 лет.

РИА КБР: - Насколько ваши пациенты обеспечены медикаментами?

А.К.: - Это большая проблема, которая, по моему мнению, не будет решена только государством в ближайшее время нигде в мире.

Расходы по этой статье делятся на два направления: медикаменты общего назначения и химиопрепараты. Весь прошлый год мы обеспечивали большинство наших пациентов основными химиопрепаратами. Неоценимой помощью является возможность получать бесплатные химиопрепараты в рамках благотворительных акций. В 2014 году мы получили от общественных организаций и благотворительных фондов химиопрепаратов на 16 миллионов рублей.

Проблема обостряется еще и оттого, что на рынке ежегодно появляются до 30 новых, активно рекламируемых химиопрепаратов. Каждый из них по фармакологическим действиям может продлить жизнь пациенту в максимальном формате на несколько месяцев больше, чем его предшественник. А так как процесс вывода на рынок нового препарата обходится компаниям в сотни миллионов долларов, их стоимость очень высокая, включать в лечение своих пациентов такие препараты мы не можем в связи с их дороговизной.

РИА КБР: - Какие методы вы используете для раннего выявления онкологических болезней?

А. К.: - Сегодня отечественная медицина стремится к выстраиванию системы своевременной диагностики. Анализируя то, что происходит с нашими пациентами в течение пяти лет с момента установления диагноза (а принцип пятилетней выживаемости – наиболее объективный критерий эффективности лечения), мы можем уверенно говорить, что при лечении первой-второй стадий рака выживаемость приближается к 70–100 процентам, при четвертой она близка к нулю.

Принцип своевременной диагностики в онкологии играет очень большое значение. В будущем предполагается создание системы, которая позволит каждого человека в равные промежутки времени пропускать через обследование для выявления серьезных заболеваний на ранних стадиях.

С недавних пор, в целях выявления опухолей на ранних стадиях, мы регулярно практикуем «дни открытых дверей». Эффект от этих мероприятий заключается в том, что есть категория людей, которые вряд ли решатся добровольно прийти в онкологическую поликлинику отстоять в очередях с целью проверки своего здоровья. Только за прошлый год в рамках подобной профилактики у 52 человек, пришедших к нам, были выявлены опухоли на ранних стадиях, 37 человек были определены в группу риска.

РИА КБР: - Какие, на ваш взгляд, перспективы у республиканской онкологической службы в ближайшие годы?

А.К.: - Не могу сказать, что перспективы радужные, но в то же время они достаточно оптимистичные. По многим направлениям работы мы сегодня добились хороших показателей, люди начинают нам доверять и остаются лечиться в республике. За последние два года мы наблюдаем уменьшение количества отъезжающих на лечение из республики с 500 человек в 2012 году до 188 - в 2014 году.

Для того чтобы со всей ответственностью предлагать людям лечиться у нас, мы должны дать им доктора, который может решить эти проблемы не хуже, чем доктор в Москве или Ростове, и я предполагаю, что по многим показателям мы уже этого добились.

Сейчас строится большое и современное здание будущего Республиканского онкологического центра. С переездом в это здание наша онкологическая служба, безусловно, обретет новый облик.

Пока мы ютимся в старом здании, однако я в определенной степени рад тому, что переезд состоится не раньше, чем через 3–4 года, потому что все те инновационные процессы, которые уже запущены, должны наладиться и стать не новшеством, а обыденностью. Мы не можем и не должны переходить в новое здание со старыми проблемами. Этот переезд должен ассоциироваться с расширением диагностических и лечебных возможностей, которые позволят нам вернуть в республику врачей, работающих в крупных онкологических центрах.

РИА КБР: - Какие сильные и слабые стороны в лечении отличают ваш диспансер?

А. К.: - Сильными сторонами у нас традиционно являются лечение заболеваний кожи, молочной железы, опухолей головы и шеи. При заболеваниях в области желудочно-кишечного тракта, удаляя опухоль кишечника, мы можем сшивать кишку не руками, а путем накладывания аппаратного шва, снизив тем самым время операции и последствия восстановления пациента.

На лечение данных заболеваний к нам приезжают больные из соседних регионов, которые не понаслышке знают о достижениях нашего диспансера в этих областях.

Кроме сильных сторон, к сожалению, есть и направления, в которых можно было бы добиться лучших результатов. 

Очень бы хотелось иметь реанимационное отделение, но наши площади этого никак не позволяют. Мы ищем другие форматы – создаем палаты интенсивной терапии, чтобы уделять пристальное внимание пациентам, которые в этом нуждаются.

РИА КБР: - Что бы вы хотели пожелать своим нынешним и будущим пациентам?

А. К.: - Я хотел бы пожелать всем людям, столкнувшимся с проблемой онкологических заболеваний, везения. Во-первых, чтобы человеку хватило ума и смелости своевременно обратить внимание на плохое самочувствие. Во-вторых, чтобы он вовремя обратился к врачу, не доводя болезнь до крайней стадии. В-третьих, чтобы он попал к хорошему доктору, который компетентно оказал бы ему всяческую помощь, был смелым и ответственным.

Везение в данном случае – это не случайное стечение обстоятельств, а последовательное достижение хорошего результата с минимальными потерями.

Мы живем в такое время, когда в ближайшем  будущем рак может стать такой же хронической болезнью, как сахарный диабет, с которым можно жить долго, если бережно и внимательно относишься к себе. А наша служба всегда будет помогать людям в лечении и профилактики онкологических заболеваний.

РИА КБР: - После обучения в аспирантуре и работе в столичном научном центре РАМН вы могли остаться в Москве, но уже более 20 лет работаете в КБР. Не жалеете ли вы об этом выборе?

А. К.: - Может, я и добился бы большего во врачебной карьере, если бы остался работать в Москве, но уверен, что счастливей от этого я бы точно не стал.

Тенгиз Мокаев

© РИА «Кабардино-Балкария», 2015