В Москве издан доклад «Злодеяния киевского неонацистского режима в Курской области: Материалы Международного общественного трибунала по преступлениям украинских неонацистов».

1 марта 2022 года в ходе международной конференции в Общественной палате РФ, по инициативе российских и зарубежных правозащитников, юристов и журналистов было принято решение о создании Международного общественного трибунала по преступлениям украинских неонацистов (председатель - член Общественной палаты РФ, участник СВО М.С. Григорьев). В настоящее время в него вошли представители гражданского общества более 30 стран мира (США, Канада, Германия, Франция, Испания, Польша, Индия, Аргентина, Италия, Австралия, Израиль, Сербия и др.)
Основная задача Международного общественного трибунала – сбор свидетельств о преступлениях киевского неонацистского режима и представление информации по ним на российских и международных площадках.
В докладе представлены непосредственные прямые свидетельства пострадавших от украинских военных преступлений. В Курской области Вооруженные силы Украины расстреливали мирное население, включая женщин, детей и стариков как в их собственных домах, так и при попытках эвакуации в гражданских автомашинах с полным пониманием невоенного статуса жертв, по свидетельствам выживших, иногда прямо смотря им в глаза.
Слова пострадавших являются прямыми обвинениям украинского неонацистского режима, который при поддержке стран Запада системно и целенаправленно убивал российских граждан из стрелкового оружия, беспилотными летательными аппаратами (используются как БПЛАкамикадзе, так и сбросы с них гранат и разнообразных взрывчатых устройств), с помощью обстрелов мирных частных домов из артиллерии и реактивных систем залпового огня.
Например, жительница села Казачья Локня, 75-летняя Галина Самборская, рассказывает, как военнослужащий ВСУ стрелял по их машине и машине ее друзей. На ее глазах он выстрелил по первой машине и убил там женщину. Самой Г. Самборской военнослужащий ВСУ прострелил бедро: «Там очень глубокая рана».
Житель города Суджа Артем Кузнецов свидетельствует, как была убита его беременная жена и ранен двухгодовалый ребенок, а украинский боевик стрелял в него, смотря ему прямо в глаза: «На обочине – солдат ВСУ. Мы как с ним перекинулись взглядом, и он прострелил мне кепку… А беременная жена ехала сзади, метров семьдесят от меня… слышу, что идет огонь по ней. Нина уже была без сознания. Матвею год и девять месяцев. У него осколочная от металла в спинке, одно глубокое в плечо».
Виктор Кабанцов из села Малая Локня рассказывает, как по дороге в Суджу объезжал мины и попал под украинский обстрел: «Я ехал сам в машине, а сзади ехал сын с невесткой и со свахой. В песке, в кучах сидели украинцы и нас начали расстреливать… ранили меня в руку. Сын объехал меня и удалось ему тоже уехать, ранило его в руки, но удалось уехать».
Славик Алоян, житель села Благодатное, говорит о том, как его машина была расстреляна украинскими военными, когда он ехал из Благодатного в Рыльск. Сначала его «Ниву» расстреляли из автоматов, потом сделали еще выстрел из гранатометов. К счастью, в машину во второй раз уже не попали, а сам С. Алоян сумел сбежать через поле: «ВСУ всех расстреливают. Я не знаю почему».
При эвакуации семью Сергея Ворошилина из Суджи обстреляли два украинских военнослужащих. Ими был убит его дядя, а сам он чудом спасся: «Я больше грешу на поляков. Время от времени из тех районов выходят, людям рассказывают ужасные истории».
ВСУ системно подвергали ударам дронами-камикадзе мирных граждан, с полным пониманием их гражданского статуса, а также автомашины, в которых они находились при попытках эвакуации.
Анна Люшная (61 год), житель города Суджа, была ранена из-за атаки украинского дрона, когда они с мужем выезжали из города: «Я сначала подумала, что-то в лужу заехали. Потом колено начало гореть. Спереди сидел мужчина, сосед. Ему тоже попало».
Николай Голодьков говорит о том, как по нему бил украинский дрон: «Красный с белыми полосками, черная коробка большая, с синей изолентой перемотана. Прямо вот передо мной. И у меня ниже лобового стекла – взрыв».
Машину Светланы Верхоломовой из Суджи сначала украинские военные обстреляли из автоматов, а потом ударили по ним еще дроном. В результате этих атак она получила контузию и осколочные ранения, а ребенку 10 лет осколками посекло лицо и ногу: «ВСУ, честно сказать, даже людьми их нельзя назвать, не люди».
Наталья Шелехова из села Черкасское Поречное рассказывает, как на их машину, в которой ехала она с супругом, а также ее дочка, зять и внучка двух лет, украинский дрон несколько раз сбрасывал гранаты, в результате чего она получила осколочные ранения: «Два раза какие-то как огненные шары были. Ну, нам удалось все-таки уйти от дрона. Украинцы нас просто хотят поубивать».
Украинский дрон атаковал жителя села Гуево Николая Дзюбу около его дома, несмотря на то, что он был в гражданской одежде. В результате атаки сгорела соседская машина, а сам он получил осколочные ранения: «Я был одет как обычный сельский житель. Украинцы видели, что я гражданский человек».
Пытавшимся убежать от ВСУ мирному населению представала ужасная картина. Житель деревни Куриловка Зоя Ананьева рассказывает, как она видела в уничтоженных гражданских машинах тела людей: «Смотрела в УАЗик, там сидят два обугленных трупа. Заглянула в другую сторону УАЗика. Я увидела, лежит человек, с правой стороны нет руки, а поодаль лежит еще туловище без ног и без головы. Еще шагов пять, была разбитая красная гражданская машина».
Ирина Морозова рассказывает о том, как ВСУ убивали мирное население в ее поселке: «Люди пытались на своих машинах выехать из села, а их расстреливали в упор из автоматов. Выезжало пять машин, и всех расстреляли. Ни единого человека в живых не оставили… Люди из села Коренево рассказали, что когда ВСУ заходили, то просто расстреливали автоматами, автоматными очередями, не смотря, кто там – старики, дети, взрослые люди».
Виктор Кабанцов из села Малая Локня рассказывает, что когда он проходил по дороге, то видел тела убитых ВСУ людей: «Начали выходить в сторону Большого Солдатского. По дороге люди лежали. Много убитых там».
Киевский режим также целенаправленно обстреливает и уничтожает российские мирные объекты, больницы, госпитали, православные храмы. ВСУ уничтожили «Скорую помощь», которая должна была перевозить Ирину Шурупову и ее престарелую маму: «Буквально через полчаса главный врач сказал, что вот эту «третью» скорую расстреляли. Это как раз та «скорая», где фельдшера и водителя убили. Она за нами ехала».
Александр Гриненко из села Куриловка рассказывает об украинских ударах по больнице: «Сначала не долетело. Но в итоге они все равно больницу подожгли. Третий этаж, хирургия сгорела».
Об аналогичных обстрелах свидетельствует и Сергей Жердев из села Большое Солдатское: «ВСУ начали обстрел Большого Солдатского. Попали сначала в больницу. Я вышел из дома, и они попали на дорогу, а потом попали в наш дом».
Такого рода действия неонацистского киевского режима являются массовыми военными преступлениями и грубыми нарушениями Женевских Конвенций и Дополнительных протоколов к ним. В них зафиксированы обязательства стран по обязательному предоставлению защиты по отношению к гражданскому населению и прямо указано, что «всегда и всюду будут запрещаться посягательства на жизнь и физическую неприкосновенность, в частности, всякие виды убийства».
Согласно международному гуманитарному праву, женщины и дети также должны пользоваться особой защитой. Запрещается также «принятие мер, могущих причинить физическое страдание или привести к уничтожению» гражданского населения.
Представленные в докладе свидетельства пострадавших доказывают, что киевский неонацистский режим на системной основе грубо нарушал Женевские соглашения и массово совершал военные преступления, что, согласно международному законодательству, не имеет срока давности.